Каданс

Валерий Полянский
дирижер

Валерий Полянский – музыкант многогранного дарования, высочайшей культуры, глубокой эрудиции. Его дирижерская харизма в равной степени проявляется как в сфере хорового искусства, так и за пультом симфонического оркестра, а творческие поиски блестяще реализуются в самых разных жанрах – будь то опера, сочинения для хора a cappella, монументальные кантатно-ораториальные жанры, симфония, современные сочинения. 

Валерий Полянский родился в 1949 году в Москве. Его призвание определилось очень рано: оканчивая музыкальную школу, он в 13 лет уже дирижировал хором. Затем последовали годы учебы у Е. Зверевой в училище при Московской консерватории, которое В. Полянский заканчивает за три года; в Московской государственной консерватории молодой музыкант занимается одновременно на двух факультетах: дирижерско-хоровом (класс профессора Б. Куликова) и оперно-симфонического дирижирования (класс О. Димитриади).

В аспирантуре судьба свела В. Полянского с Г. Н. Рождественским, который оказал большое влияние на дальнейшую творческую деятельность молодого дирижера.

Важнейшей вехой в жизни Валерия Полянского стал 1971 год, когда он организовал Камерный хор из студентов Московской консерватории, а также стал дирижером Московского театра оперетты.

В 1975 году в Италии, на крупнейшем Международном конкурсе «Гвидо д’Ареццо» Валерий Полянский и его Камерный хор стали безоговорочными победителями. Впервые хор из России получил Золотую медаль в номинации «академическое пение», а также специальный приз, присужденный Полянскому как лучшему дирижеру конкурса, и, наконец, «Золотой колокол» — символ лучшего хора конкурса. Итальянцы тогда писали о Валерии Полянском: «Это подлинный Караян хорового дирижирования, обладающий исключительно яркой и гибкой музыкальностью».

В 1977 году В. Полянский, не оставляя хор, становится дирижером Большого театра СССР, где в том числе участвует вместе с Г. Н. Рождественским в постановке оперы Шостаковича «Катерина Измайлова», ведет другие спектакли.

В те же годы начинается сотрудничество с Союзом композиторов: Валерий Полянский смело берется за освоение новых партитур, становится постоянным участником фестиваля современной музыки «Московская осень». Ему посвящают свои сочинения лучшие российские композиторы – Н. Сидельников, Э. Денисов, А. Шнитке, А. Виеру, М. Гагнидзе... «…Необходимо, чтобы звучали произведения наших дней. Мы живем в мире, который полон самых различных эмоциональных красок, душевных настроений, переживаний, противоборства страстей. Все это отражено так или иначе в богатейшей сокровищнице

мировой музыки, все должно быть представлено на современной концертной сцене. Поддерживать современных композиторов – наш долг», — говорит дирижер.

Возглавляя Государственный камерный хор, Валерий Полянский параллельно плодотворно сотрудничал с ведущими симфоническими коллективами России и зарубежных стран, неоднократно выступал с оркестрами Республики Беларусь, Исландии, Финляндии, Германии, Голландии, США, Тайваня, Турции. Им осуществлена постановка оперы Чайковского «Евгений Онегин» в Гетеборгском музыкальном театре (Швеция), на протяжении нескольких лет он являлся главным дирижером фестиваля «Оперные вечера» в Гетеборге.

С 1992 года Валерий Полянский – художественный руководитель и главный дирижер Государственной академической симфонической капеллы России.

Дирижером осуществлено около 100 записей на ведущих звукозаписывающих фирмах, как за рубежом, так и в России. Среди них – произведения Чайковского, Танеева, Глазунова, Скрябина, Брукнера, Дворжака, Регера, Шимановского, Прокофьева, Шостаковича, Шнитке (Восьмая симфония Шнитке, выпущенная английской фирмой Сhandos records в 2001 году, признана лучшей записью года). Нельзя не сказать о записи всех хоровых концертов замечательного русского композитора Д. Бортнянского и о возрождении музыки А. Гречанинова, почти не исполнявшейся в России.

Дирижер также является одним из лучших интерпретаторов наследия Рахманинова, в его дискографии – все симфонии композитора, все его оперы в концертном исполнении, все хоровые сочинения. В настоящее время Валерий Полянский - Президент Рахманиновского Общества и возглавляет Международный конкурс пианистов имени Рахманинова.

Среди безграничного репертуара Госкапеллы с 2000 года отчетливо выделяется тяготение к жанру оперы в концертном исполнении. К настоящему моменту В. Полянский исполнил около 30 опер. Это – и русская классика (Чайковский, Римский-Корсаков, Гречанинов), и зарубежные авторы, в особенности Верди, которому маэстро уже несколько сезонов подряд посвящает специальные абонементы: Госкапелла представила около 10 вердиевских шедевров, в том числе оперы: «Луиза Миллер», «Трубадур», «Риголетто», «Сила судьбы», «Фальстаф»… Постоянно в поле зрения дирижера современные партитуры, им осуществлен ряд российских и мировых премьер, среди которых: «Джезуальдо» Шнитке (2000), «Последние дни Пушкина» А. Николаева (2007), «Легенда о граде Ельце, Деве Марии и Тамерлане» А. Чайковского (2011), «Альберт и Жизель» А. Журбина (2012), «Государево дело» А. Чайковского (2013).

В. Полянский стремится представить оперу в исторически точной интерпретации, использует оригинальные авторские редакции, привлекает к реализации опер в концертном исполнении музыкантов Госкапеллы и ведущих певцов известных российских театров.

Сотрудничество с Капеллой позволило многим певцам творчески реализовать себя в операх, которых нет в афише их театров, и таким образом, расширить и обогатить свой репертуар. Полянскому удалось собрать команду единомышленников, выработать свой оригинальный стиль в трактовке формы концертного исполнения оперы.

Вклад дирижера в музыкальную культуру высоко отмечен государственными наградами. Валерий Полянский - народный артист России (1996), лауреат Государственных премий России (1994, 2010), кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2007).

«Вальс-фантазия»

 Наряду с поэтической «Ночью в Мадриде» к числу самых изысканных и тонких произведений Глинки принадлежит «Вальс-фантазия», возникший на основе первоначального фортепианного варианта.

В творчестве Глинки «Вальс-фантазия» занимает особое место, как высшее выражение лирической линии его симфонизма. Постоянно работая над танцевальной музыкой более блестящего, импозантного стиля (полонезы с хором, «большие вальсы»), композитор поставил в «Вальсе-фантазии» другую задачу — воплощение задушевных интимно-лирических образов. Возникшее в переломный, предруелановский период, это произ­ведение в какой-то мере явилось «страницей из дневника» композито­ра '. В нем отразились мечты о неуловимо прекрасном, о хрупких обра­зах юности, о светлой и мимолетной красоте.

Круг образов, затронутых в «Вальсе-фантазии», роднит это произведе­ние с элегическими романсами Глинки, с его лирическими фортепиан­ными пьесами (ноктюрн «Разлука», «Воспоминание о мазурке»). Истоки

Вальс был негласно посвящен Екатерине Ермолаевне Керн — дочери воспе­той Пушкиным А. П. Керн. Поэтическое увлечение этой юной девушкой было одним из самых глубоких жизненных впечатлений Глинки; оно отразилось в ряде произведений конца 30-х — начала 40-х годов.

его, как правильно заметил Асафьев, заложены отнюдь не в «блестящих вальсах» бального типа, а в танцах камерного, интимного плана, широко распространенных в русской бытовой музыке (напомним лирические вальсы Алябьева, Есаулова, Н. А. Титова, Грибоедова и других компо­зиторов пушкинской эпохи). Вместе с тем Глинка подхватывает и раз­вивает здесь ту общую тенденцию поэтизации бытового танца, которая ярко появилась в общеевропейской музыке эпохи романтизма. Да и самый ритм вальса, связанный с образами легкого, «воздушного» движения, с образами парения и полета, глубоко вошел в дух и строй романтической музыки XIX века. В «Вальсе-фантазии» Глинка дал свое, самостоятель­ное продолжение этой линии, создав вдохновенную лирическую поэму на основе бытового танца.

Подобно «Ночи в Мадриде», вальс Глинки откристаллизовался не сра­зу, а получил свое окончательное выражение лишь в результате упорной и длительной работы. Первый вариант этого сочинения был написан для фортепиано (1839). Затем композитор создал свою оркестровую редак­цию вальса (1845), которая до нашего времени не дошла. К 1856 году относится окончательный оркестровый вариант, впервые исполненный весной этого же года в Петербурге.

Оркестровка «Вальса-фантазии» совсем не преследует целей внешней эффектности, парадного блеска. В одном из писем Глинка говорит о но­визне своей инструментовки: «...никакого расчета на виртуозность (кою решительно не терплю), ни на огромность массы оркестра» ¹. Лирический замысел произведения находится в полной гармонии с изящной оркестров­кой: Глинка ограничивается классическим малым составом оркестра, в ко­тором, помимо струнных смычковых и деревянных духовых инструментов, участвует небольшая группа медных (2 трубы, 2 валторны, 1 тромбон). Но каждый из инструментов выполняет ответственную роль. Композитор широко пользуется оркестровыми соло, техникой подголосков в оркестре. Основные темы, порученные струнным и деревянным духовым, вырази­тельно оттеняются поющими голосами солирующих инструментов кон­трастного тембра (валторна, тромбон, фагот). Легкая прозрачная оркест­ровка вполне соответствует поэтически-возвышенному складу воздуш­ных, «парящих» тем, овеянных мечтательной грустью.

Лирический характер вальса обусловлен песенностью тематизма. Раз­вертываясь в танцевальном ритме, мелодика Глинки отличается в то же время плавной напевностью интонаций. Своеобразный сплав песенности и танцевальности придает ей особый оттенок задушевности, интимности, те­плоты. Носителем главного лирического образа является основная тема «Вальса-фантазии», отмеченная экспрессивной ниспадающей интонацией увеличенной кварты (ми-диез — си). Характерный прием опевания не­устойчивых звуков (брошенный вводный тон к доминанте, остановка на II ступени лада) сближает эту тему с элегическими попевками каватины Гориславы (ср. пример 168):

 М. И. Г л и н к а. Литературное наследие, т. II, стр. 574.

Основной образ чередуется с более светлыми, мажорными эпизодами. Господствуют темы парящего, полетного движения. В их свободном и гибком чередовании проявляется типичное для Глинки мелодическое богатство: «чувствуется, что композитору в неизбывной щедрости его фантазии ничего не стоит излучать напев за напевом, один другого пле­нительнее...» '. Отметим изящный ре-мажорный эпизод с легким spiccato струнных или «взлетающую» соль мажорную тему с капризными пере­крестными ритмами —своеобразным эффектом метроритмического несов­падения в разных голосах:

 Б. В. Асафьев. Избранные труды, т. I, стр. 367.

Изысканность ритмического рисунка придает особое очарование му­зыке «Вальса-фантазии». Глинка намеренно избегает здесь квадратно-сти ритма, однообразной и симметричной структуры тем. На этр ука­зывает уже самое строение главной темы, складывающейся из трехтак-товых несимметричных мотивов. Изысканная «ритмическая игра» в пар­титуре Глинки хорошо отвечает общему замыслу произведения: недаром композитор определил его как «фантазию» или «скрецо».

Типична и общая структура «Вальса-фантазии», подчиненная принци­пам рондо. Периодическое возвращение главной темы, главной мысли соз-.дает особый психологический эффект. Основной образ тонко оттеняется контрастными, более светлыми эпизодами, которые, однако, не выпадают из общего плана мечтательно-лирических настроений. Перед слушате­лем развертывается симфоническая «поэма о вальсе», пронизанная еди­ным «сюжетным стержнем». Аналогичные, близкие по характеру образы можно найти в творчестве западных современников Глинки: это — «Приглашение к танцу» Вебера, лирические вальсы Шопена и Шуберта. Нельзя не заметить, что самый принцип чередования танцевальных эпи­зодов, составляющих единую цепь лирических образов, как нельзя более характерен для танцевальных жанров эпохи романтизма. Искусство Глин­ки проявилось в уменье создать образное единство в рамках свободной рондообразной композиции. Этого он достигает путем заострения куль­минаций, выделения главных, ведущих тем, путем синтезирования обра­зов в динамической репризе (приемы, знакомые нам по «Испанским увертюрам»). В общей рондообразной композиции пьесы есть также и признаки трехчаетности: композитор отчетливо выделяет в центре про­изведения новый эпизод (до мажор — соль мажор):

Ярко звучит последнее проведение главной темы у всего оркестра fortissimo, имеющее значение общей, итоговой репризы большого вальса.

Единство произведения обусловлено также и его тональным развити­ем. В общей композиции вальса Глинка избегает резких тональных конт­растов и развивает все темы в пределах близких, родственных тонально­стей (си минор, соль мажор, ре мажор). Мудрая экономия красочных эффектов придает вальсу благородную простоту, подчеркнутую «скром­ность» и сдержанность музыкальной экспрессии.

Значение «Вальса-фантазии» в истории русского симфонизма оказалось более широким, чем это мог предвидеть сам композитор. Полная искрен­него вдохновения лирическая поэма Глинки указала русским композито­рам особый путь симфонизации танца. Создав это произведение, Глинка в значительной мере предугадал будущие принципы развития лириче­ских образов в творчестве Чайковского — композитора, у которого жанр вальса и самые приемы вальсового ритмического движения приобрели особый, неповторимый художественный смысл. Высокая поэтизация валь­са в творчестве Чайковского и Глазунова, развитие вальса в классиче­ских балетных партитурах этих мастеров, сквозная линия «вальсовости» в симфониях Чайковского — все это было уже заложено в симфониче­ских танцах Глинки. И если, по верному выражению Чайковского, «Ка­маринская» дала начало развитию русской симфонической классики, то не следует забывать, что аналогичную роль сыграли и другие зрелые симфонические произведения Глинки, породившие целую систему худо­жественных образов в русской музыке. Подлинная, глубокая оценка сим­фонического метода композитора возможна лишь на основе полного, все­стороннего изучения его оркестрового наследия во всех жанрах.

История русской музыки, часть 1 М., 1972

Неизвестный художник – Портрет Е.Е. Керн

Е. Керн сыграла заметную роль в жизни Глинки и в его творчестве, хотя их роман длился недолго. Их встреча состоялась, вероятно, 28 марта 1839 года. Отношения Глинки с его законной женой в это время совершенно разладились (7 ноября этого же года он навсегда расстался с нею). В доме Керн Глинка нашел дружбу и полное понимание. Он хотел жениться на Е. Керн, но формального развода с женой у него не было. Поэтому Глинка не мог вступить во второй брак. У него мелькала мысль даже уехать с Е. Керн за границу без оформления брака, но против этого возражала мать Глинки. Более того, она настаивала, чтобы Глинка уехал за границу один, надеясь, что так он скорее забудет свое новое увлечение. Случилось так, что весной 1840 года Е. Керн заболела и уехала на юг, где пробыла около двух лет. У самого Глинки бракоразводный процесс длился шесть лет; некоторое время он не мог покинуть Петербург, так как был связан подпиской о невыезде. Время шло. Глинка с увлечением начал работать над оперой «Руслан и Людмила» . В 1842 году Е. Керн возвратилась с юга, но встреча с ней уже не имела для Глинки прежнего значения. В 1843 году Глинка вернул ей ее письма. Их отношения перешли просто в дружеские. В 1844 году Глинка уезжает за границу, не испытывая никакого сожаления по поводу разлуки с нею. Недолгий период романа с Е. Керн характеризуется подъемом творческой деятельности композитора. Вальс-фантазия одна из вершин этого подъема. Не случайно тема любви ассоциировалась у Глинки с вальсом: балы были главным местом любовных свиданий, и надежда на счастье и угроза разлуки будто витали в бальных залах. На балу произошло решающее объяснение Онегина и Ленского, на балу Онегин вновь встретил Татьяну, и на балах зарождалась любовь Наташи и Андрея Болконского, Анны Карениной и Вронского. 

О популярности Вальса-фантазии свидетельствует, в частности, такое сообщение в «Северной пчеле», помещенное в одном из номеров за 1840 год: «В новооткрытом музыкальном магазине в доме Энгельгардта [на Невском проспекте; ныне Малый зал Петербургской филармонии] каждый день множество гостей с трудом теснится за роялем Глинки, за его прелестным альманахом, составленным из произведений лучших наших композиторов, за очаровательным его вальсом, который оглашал 2 лета сряду цветники Павловского вокзала

(Е. Самокиш-Судковская.Павловский вокзал. 1862 год)». 

У Вальса-фантазии длинная история. Он претерпел довольно много изменений. Автограф первого варианта сочинения - фортепианная пьеса, написанная летом 1839 года, - не сохранился. Вальс был издан тогда же (не позднее июля 1839 года). На титульном листе читаем (по-французски): «Вальс-фантазия, исполненный оркестром г. Германа. Сочинен М. Глинкой и посвящен его родственнику и другу Дмитрию Стунееву». Указание на исполнение оркестром Й. Германа, по-видимому, не случайно: оно должно было служить своего рода «знаком качества» и привлекать покупателей. Й. Герман - дирижер; в 1838 – 1844 годах был дирижером оркестра в Павловске. Начало летним концертам здесь было положено проведением Царскосельской железной дороги и устройством Павловского воксала. Торжественное открытие дороги от Петербурга до Павловска состоялось 22 мая (3 июня н. с.) 1838 года.

Илл. Н. Самокиш. Первый пассажирский поезд на Царскосельской дороге
 

В XIX веке здания для отдыха пассажиров называлось воксалом; чтобы отличать воксал железной дороги от концертного воксала, концертный зал в Павловске стали называть Музыкальным воксалом. Поводом для устройства концертов послужили коммерческие соображения - необходимо было усилить работу железной дороги, увеличить число пассажиров; приманкой сделали Павловский воксал с его оркестровыми вечерами. Был учрежден оркестр, и его руководителем стал Й. Герман. Для концертов все время требовался новый репертуар, и он составлялся из произведений порой не оркестровых, которые аранжировал руководитель оркестра. 

Партитура, сделанная руководителем Павловских концертов, не сохранилась. Быть может, она осталась у Германа, который, вероятно, дорожил замечательным произведением, да и своей работой аранжировщика. Как бы то ни было, партитура была составлена по сохранившимся партиям инструментов. Распорядился ее изготовить В. П. Энгельгардт, друг Глинки, много сделавший для увековечивания памяти композитора, собиравший его автографы и, в конце концов, передавший свое собрание Публичной библиотеке в Петербурге. Изготовленная таким образом партитура имеет на титульном листе такое название (тоже по-французски): «Меланхолический вальс, инструментованный для оркестра по указаниям композитора Германом, дирижером в Павловске». Описанная выше партитура была, таким образом, вторым - оркестровым - вариантом Вальса-фантазии.